Борьба за экологию: две стороны медали
Проблематика борьбы за снижение «углеродного следа» стала после пандемии, пожалуй, главным мировым трендом, не обошедшим стороной и Россию. Хотим мы этого или нет, согласны мы или не согласны, но идеология «устойчивого развития» (ESG) будет и далее играть все более важную роль в промышленности и на транспорте. К чему это приведет на практике?
Без расчета «углеродного следа», без формирования отчетности по ESG станет все сложнее получать доступ к финансированию: уже сейчас практически все крупные финансовые институты, включая российские, присягнули на верность «зеленому курсу».
С одной стороны, удачно формируя ESG отчетность и проводя грамотную пиар-кампанию о своей «зелености», компании смогут получать конкурентные преимущества: возможно налоговые льготы, совершенно точно - доступ к более дешевому финансированию. С другой стороны, это приведет (и приводит) к формированию рынка «серой» ESG отчетности, чем уже обеспокоился Росприроднадзор.
Хорошо, что России удалось добиться включения атомной энергетики в повестку борьбы за снижение «углеводородного следа», тем самым застолбив за собой определенные конкурентные преимущества: ведь Россия является лидером в данной сфере и уже на протяжении десятилетий эксплуатирует флот на атомной энергии. С другой стороны, под предлогом борьбы с тем же «углеродным следом» России пытаются вставлять «палки в колеса» при реализации ее, казалось бы, экологических проектов. Так, недавно французский президент запретил банкам своей страны финансировать проект «Арктик СПГ-2», направленный на добычу и сжижение природного газа - топлива более экологичного, чем уголь или нефтепродукты. На этом фоне правительство России запустило пилотный проект для отработки механизмов достижения углеродной нейтральности на Сахалине, где также добывается СПГ и уже даже была осуществлена отгрузка партии «углеродно нейтрального» газа.
Наметившаяся на Западе борьба против СПГ подозрительно совпадает с реализацией соответствующих арктических проектов и ростом экспорта этого вида топлива из России. И если еще пять лет назад только ленивый не расхваливал экологичность природного газа и то, как идеально он ложится на вводимые ИМО ограничения по содержанию серы в бункерном топливе, то теперь, по крайней мере на Западе, от него принято презрительно открещиваться как от «топлива переходного периода», без которого можно (и даже нужно) обойтись, сразу же «перепрыгнув» в эпоху метанола, водорода, аммиака и электричества. Проблема заключается лишь в том, что соответствующих технологий, готовых к коммерческому внедрению, пока, по большому счету, нет. Но зато можно попросить гранты из различных фондов на их разработку и внедрение.
Споры о том, какое же топливо самое экологичное, судя по всему, будут идти вечно, в зависимости от того, что выгоднее для каждой из спорящих сторон. Например, рассуждая о чистоте ветряной энергетики мало кто учитывает ее негативное влияние на микроклимат, равно как никто не считает «углеродный след» при производстве самих ветряков и материалов к ним. То же самое можно сказать и о солнечной энергетике, да и обо всем остальном. Поэтому было бы желание, а аргументы против того или иного вида топлива всегда найдутся.
Что же делать в этой связи? Ответ, наверное, универсален - диверсифицироваться. Как говорили китайцы, пусть расцветут сто цветов: и СПГ, и атом, и водород, все это, так или иначе, займет свою рыночную нишу.