Запрыгнуть в голубой вагон
Экспорт энергоносителей остается важнейшей составляющей внешней торговли РФ. И если с перспективами экспорта «черного золота» — угля — все сложно, то «голубое золото» — газ — считается наиболее перспективным и экологически более чистым источником энергии. Причем на первый план выходит экспорт именно сжиженного газа вместо трубопроводного, что ставит и новые задачи импортозамещения оборудования, флота и транспортных услуг. Успеет ли Россия за быстро уходящим поездом мирового рынка СПГ?
По данным аудиторско-консалтинговой фирмы Kept, мировой спрос на газ устойчиво растет в среднем на 2% в год. При этом крупнейшими потребителями газа являются страны АТР, на долю которых приходится более 23% мирового потребления. Учитывая, что газопрофицитные и газодефицитные регионы находятся в разных частях мира, растет морская торговля сжиженным природным газом (СПГ), который идет в упомянутый АТР, Европу и Южную Америку.
По данным Национальной ассоциации сжиженного природного газа, Россия занимает четвертое место по объемам экспорта СПГ в мире после США, Австралии и Катара.
Как сообщил в ходе Петербургского международного газового форума заместитель генерального директора РЭА Минэнерго России Сергей Романов, доля СПГ в российском экспорте превысила долю трубопроводного газа в 2022 году, а в 2023 году еще более увеличилась. «Является ли этот процесс необратимым? Скорее всего, да, — предположил Сергей Романов. — Хотя трубопроводные проекты еще долго будут играть важную роль».
| Председатель правления и заместитель председателя совета директоров ПАО «Газпром» Алексей Миллер: «Мы прогнозируем глобальный спрос на газ в 2050 году на уровне 5,7 трлн куб. м, и газ будет лидером этого баланса с 26% — номер один. В подтверждение я могу привести цифру этого года — за девять месяцев 2024 года, по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, всемирный спрос на газ вырос на 60 млрд куб. м. На 80% этот прирост был сформирован тремя странами — Китаем, Индией и Россией. Хотел бы отдельно отметить роль стран Глобального Юга: 25 лет назад эти страны потребляли 45% от мирового спроса на газ, в текущий момент они потребляют 55%, а по нашим оценкам к 2050 году объем потребления этими странами будет составлять 70%». |
По мнению Алексея Миллера, сланцевые месторождения в США истощаются, и, соответственно, их доля на мировом рынке будет снижаться. Причем ЕС, отказавшись от закупок трубопроводного газа из России, все же импортирует СПГ российского происхождения, о чем в ходе Петербургского международного газового форума рассказал глава МИД Венгрии Петер Сийярто.
По оценкам Kept, в настоящее время наиболее конкурентоспособен на мировом рынке СПГ из Катара, Нигерии, Алжира и Малайзии. Российский газ — дороже газа из этих стран по издержкам на его производство и логистику, однако дешевле СПГ из Австралии и Норвегии.
Прежде всего речь идет о ямальском СПГ, поставлять который выгоднее всего по ряду причин: низкие температуры окружающей среды, прямой выход в Мировой океан с возможностью поставок сразу в два газодефицитных региона — АТР и Европу. К тому же основные крупнотоннажные проекты по сжижению газа, в том числе перспективные, сосредоточены именно на Ямале. Но если мы говорим о поставках в АТР, то двигаться судам нужно по восточному сектору Арктики — наиболее сложному с точки зрения ледовых условий.
| Заместитель генерального директора РЭА Минэнерго России Сергей Романов: «С точки зрения логистики (СПГ. — Прим. ред.) происходит взрывной рост — танкерный флот достиг более 770 ед., включая 51 плавучую регазификационную установку. Перспективный заказ на суда до 2030 года по объему примерно равен половине существующего дедвейта танкеров СПГ». |
Учитывая это, становится очевидным одно из наиболее слабых мест в российской экспортной СПГ-индустрии. Это — транспортный флот ледового класса, а вернее — его дефицит. По данным Kept, в настоящее время 45% мирового флота газовозов контролируется европейскими операторами, 10% — японскими, 4% — канадскими, 14% — международными. Под контролем российских операторов находится лишь 5% флота газовозов. Другими словами, более двух третей танкеров-газовозов в мире так или иначе управляются недружественными государствами, соответственно, Россия не обеспечивает свой экспорт собственным тоннажем.
Отметим, что ранее генеральный директор ПАО «Совкомфлот» (СКФ) Игорь Тонковидов отмечал, что в целом контролируемый Россией флот перевозит лишь 10% российских внешнеторговых грузов, а совокупная потребность России в крупнотоннажных транспортных судах оценивается в 3 тыс. единиц.
Локализация производства крупнотоннажных транспортных судов, разумеется, должна сопровождаться и импортозамещением судового комплектующего оборудования (СКО). И с этим пока особого прогресса не наблюдается: как сообщил на II Всероссийском морском конгрессе заместитель генерального директора — начальник Центра импортозамещения судового оборудования АО «ЦНИИ «Курс» Дмитрий Стоянов, уровень локализации технологий и комплектующего оборудования для судов в России находится на уровне лишь 40‒50%.
Причем если мы говорим о судах, предназначенных для движения в восточном секторе Арктики, то для них необходимо наладить производство технически сложных узлов. Например, как рассказал в ходе Международной выставки и конференции по судостроению и разработке высокотехнологичного оборудования для освоения Арктики и континентального шельфа OMR 2024 заведующий лабораторией «Пропульсивные комплексы судов» АО «ЦНИИМФ» Александр Андрюшин, суда для работы в восточном секторе Арктики целесообразно оборудовать винторулевыми колонками мощностью 15‒20 МВт.
Таким образом, экспорт российского СПГ, который, как ожидается, будет только расти, пока что не обеспечен в полной мере собственной транспортной составляющей. И решить эту проблему можно лишь строительством новых судостроительных мощностей в России, способных производить крупнотоннажный флот ледового класса, а также форсированным импортозамещением судового комплектующего оборудования.
